14.04.2009
Домовой и вся его родня
Часть 2. Русские родичи домового
За пределами дома, во дворе и в дворовых хозяйственных постройках – царство дворового. Его тоже полезно знать – если ты в деревне живешь или хотя бы летом там отдыхаешь. Вдруг, доведется столкнуться с его проказами? Дворовой далеко не так симпатичен и дружелюбен, как его сородич домовой. Может быть, потому что живет вне стен дома, далеко от священного огня и красного угла с иконами. Да и с людьми ему приходится общаться меньше, поэтому меньше в нем человеческого, меньше он о людских нуждах знает, меньше людским проблемам сочувствует.
Как они выглядят?
Как и в случае с домовым, этого почти никто не знает.
Известно только, что дворовой ростом чуть ниже человека, широкоплеч, сутул, покрыт густой темной шерстью.
Пробегает по двору быстро, будто тень скользнула.
И очень любит сам с собой разговаривать, правда, очень тихо и невнятно, бормочет что-то, а что – не разобрать.
Чаще люди слышат его бормотание, нежели воочию замечают дворового.
Пользы от дворового немного – разве что, чужаков на двор не пускает. Но только, в отличие от домового, дворовой не с ворами воюет, а с чужой нечистью, желающей близ людей поселиться. И делает он это не из симпатии к людям, а потакая своим частнособственническим инстинктам.
Дворовой считает, что двор и постройки принадлежат ему и только ему, и нелюбовь ко всему постороннему, чужому, доходит у него до совершеннейшей паранойи. Например, дворовой за чужих считает любую скотину, купленную и приведенную на его двор: начинает мучить, изводить животное, бьет, щиплет, есть не дает, и частенько на новом месте лошадка или коровка начинают худеть и хворать – по вине вредины-дворового. Изо всех домашних животных только козы да собаки могут дворового не бояться.
Собаки – потому, что им свойственно видеть всякую нечисть и собака сама дворового покусать может.
Козы – потому что именно в образе козла рогатого повелитель всей нечисти частенько в мир является.
Но остальному зверью дворового следует опасаться. Дворовой считает чужаками не только недавно купленных и приведенных на двор животных, но даже тех детенышей, которые на свет появились в «его» же загонах! Может задушить новорожденного теленка или ягненка, за то что тот, по его, дворового, понятиям – «пришлый».
Чтобы избежать такой напасти и оградить зверье от жестокой дворовой нечисти, новоприобретенных животных в ворота проводят по разостланной на земле шкуре. А новорожденных забирают в дом на несколько первых дней жизни, чтобы отдать под покровительство домового. Домовой сильнее дворового, с домовым дворовой ссориться редко осмеливается.
Зато дворовые с разных дворов частенько ссорятся между собой и даже дерутся. Если такое случается между соседями-дворовыми, – соседям-людям беда! Забор поломают, всю утварь, какая ни есть на дворе, расколотят…
Чтобы утихомирить дворового, его стараются одарить: приносят и раскладывают в хлеву яркие лоскутки, блестящие бусинки, или копеечку – в старину на монетках тоже Георгия Победоносца на коне изображали, а всей домашней нежити отчего-то изображение коня мило – или хотя бы горбушку хлеба, густо посыпанную солью. И, раскладывая подарки, приговаривают: «Царь-дворовой, хозяин-домовой, суседушко-доброхотушко! Я тебя дарю-благодарю: скотину прими – напой и накорми».
Если же и после этого дворовой шалит и обижает домашних животных, хозяин дома его может и наказать. Для этого на севере России берут навозные вилы и тычут ими в нижние бревна дворовых построек, приговаривая: «Вот тебе, вот тебе! За то-то и за это (перечисляются прегрешения дворового)».
В центральной России, в старину, знающие хозяева запасались заранее ниткой из савана мертвеца, вплетали ее в ременную плеть и залепляли воском от церковной свечки. Выйдя в полночь во двор, этой плетью хлестали по всем углам хлева и по яслям, из которых животных кормят, надеясь попасть все-таки по дворовому.
Впрочем, даже если побить его не удавалось – испуга бывало достаточно: на некоторое время дворовой мог и угомониться.
Но потом все равно принимался безобразничать…
Такая уж у него паршивая натура.
Ничуть не лучше дворового и другая типично русская домашняя нечисть: банник.
Как легко догадаться по его названию, банник обитает в бане. А баня строится всегда в стороне от жилья, и считается местом таинственным и страшным. В старину – да и сейчас, в местах удаленных от больших городов, то есть там, где еще помнят обычаи предков – как бы не припозднился путник, он ни за что не пойдет ночевать в баню. Лучше в чистом поле заночевать или у дороги, или под кустиком каким-нибудь, лучше вымокнуть до нитки и промерзнуть до костей, но в баню после захода солнца – ни за что!
И дома на тех местах, где когда-то баня стояла, в деревнях строить боятся. Считается, что в таких домах люди будут ссориться, скотина – хворать, а хозяйство не заладится. И ничто не спасет: ни икона в красном углу, ни монетки по четырем углам сруба зарытые, ни кусочек хлеба с солью, под печку заброшенный… Потому как ни один домовой не пойдет жить на то место, где прежде него банник поселился.
Банник живет за печкой-каменкой или под полоком, где обычно парятся. Выглядит он, будто голый пузатый старичок, до колен укутанный собственной его бородою, косматой и заплесневелой от постоянной влажности. Впрочем, банника видеть не часто случается. Как и другая нечисть, он предпочитает прятаться. Банник очень силен – если разбушуется, даже несколько человек с ним справиться не могут. И очень опасен: может задушить, оглушить, ошпарить кипятком. Или так к стенке прижмет, что всю кожу сдерешь, пока отобьешься. И дверь при этом припрет, да так, что снаружи хоть топором руби – не отопрешь. Зато святой водичкой если побрызгать – сама откроется…
Чтобы не гневить банника, следует соблюдать его порядки и законы.
Первый из «законов» банника: париться не более чем в три смены, то есть – пропаривать баню не более трех раз. «Четвертый пар» – для самого банника и его гостей: других нечистых. Это прежде было по всей Руси известно и все боялись «четвертого пара»: если какой-нибудь человек осмеливался в четвертый раз нагонять пар, то живым из бани его уже не ждали – считалось, что нечистые непременно задушат его, хотя людям покажется, что он просто-напросто угорел или перегрелся.
Другой «закон» банника: париться только в положенное время, где-то до семи часов вечера – летом, до полудня – зимой. И вообще никогда не заходить в баню после захода солнца. Исключение делалось только в двух случаях: для женщин, собирающихся родить, и для девушек, на другой день собирающихся выйти замуж.
Рожали на Руси исключительно в бане, и банник любил даже, чтобы будущая мать переселялась из дома к нему не менее чем за три дня до родов. Будучи изо всей «домашней» нечисти самым лютым, банник лучше, чем даже дедушка-домовой, мог уберечь мать и дитя от других нечистых. Правда, при этом не положено было оставлять женщину в бане одну ни на миг: люди все-таки до конца не доверяли баннику.
В одиночестве входила в баню накануне свадьбы девушка-невеста: там она плакала, прощаясь с родным домом, и просила банника предсказать ей будущее. Если в мужнем доме новобрачную ожидали беды и обиды, банник ударял ее по спине когтистой лапой. Если же ее ждало привольное житье и любовь новых родственников – банник нежно гладил ее широкой ладонью, покрытой шелковистыми волосками.
Правда, если банник вовсе не хотел, чтобы девушка выходила замуж и покидала отчий дом, он мог попросту задушить ее…
Впрочем, не только невестам предсказывает будущее банник. За предсказаниями судьбы к баннику в Святочную неделю ходили всей семьей. Делалось это так: гадающий садился на пороге бани, спиной в дверь, или, если очень уж боялся, то просто просовывал руку в окошко. А банник, исходя из своего видения будущего, бил его когтями или гладил ладонью.
Но и тут у него была возможность проявить свою недобрую натуру! Банник мог внезапно втащить человека в баню и задавить, а мог так стиснуть просунутую в окошко руку, что человек до конца жизни уже не избавился бы от онемения в пальцах.
Чтобы задобрить банника, для него перед тем, как топить баню, клали кусок хлеба, посыпанный солью, а после всегда оставляли свежие венички, шайку с водой и кусочек мыла. Если же баня сгорала и на пепелище собирались возводить новую, то предохранялись от будущих безобразий банника, принося в жертву черную курицу: курицу следовало задушить, а не зарезать, положить на пол и уходить, пятясь спиной к двери. Если же банник напал во время паренья, начал бить, душить или царапаться, следовало сорвать с шеи крестик на цепочке и хлестать им наотмашь, как плетью.
В совсем уж древние времена, когда люди не позабывали еще языческих обычаев, при нападении банника звали на помощь домового: «Дедушка-суседушка, подсоби, оборони!»
В более поздние времена любую нечисть отгоняли молитвой: «Да воскреснет Бог…».
Правда, следует заметить, что не всегда банник бывает зол. Например, в лечении нет ему равных. В древности вообще любую хворь, а особенно – простуду, лечили, парясь в бане. И исцеление преписывалось не целебным свойством пара, изгоняющего из организма все яды, а сугубо особым лекарским умениям банника.
Недаром и пословица появилась: «Нет злее банника, но нет его и добрее».
Елена Прокофьева, из книги "Нечистая сила"
Комментарии
Только зарегестрированные пользователи могут оставлять комментарии